Подходит Мюллер к Борману:
— Борман, а вы знаете, что Штирлиц — русский шпион?
Борман (ласково так):
— Да бог с ним, вы лучше послушайте, какую я песню сочинил: «Мила-ая моя…»
Подходит Мюллер к Борману:
— Борман, а вы знаете, что Штирлиц — русский шпион?
Борман (ласково так):
— Да бог с ним, вы лучше послушайте, какую я песню сочинил: «Мила-ая моя…»